словно истинные хобо, мы скитались по голым, каменистым степям.
находя источники света и тепла, мы жадно припадали иссохшимися губами к благодатной почве и грели холодные руки в горячих источниках, бьющих ключом из земли.
нам казалось, что наконец то нашлось свое место: безопасность, уют и пристанище;
мы оставались там сколько могли, полные надежд и ожиданий - невинные чистые души, погребенные в холоде.
огни внутри нас полыхали, сгорая слишком стремительно - не успевая растопить ледяной панцирь, оставляли лишь черную гарь и обожженные ткани.
мы высасывали из места соки, питались им, этим местом жили. орошая его любовью и слезами мы безмолвно наблюдали, как оазис сужается, умирает и сохнет, без возможности принять токсичное присутствие ненасытного существа.
вновь и вновь оставаясь ни с чем, подгоняемые предчувствием смерти того, что было нам дорого, мы вставали на ноги и шли, совершенно опустошенные.
в вечном поиске источника жизни, благословенной весны, мы бродили в степи, внезапно столкнувшись.
отражаясь друг в друге, мы обнялись, не почувствовав за счастьем тепла: застыв в бездвижном танце мы все ждали начала оттепели, без возможности осознать,

что трение льдов никогда не высечет искры.

I really can't stop using english. This is the only language I speak, like, all the time. The second day I know Shawn, Ayoub[аюп], Tomohiro, Roberto, Mercy (her name makes you smile, the youngest 35-year woman I've ever seen), Fan (nice name, nice girl) and Sophia. Yep, I wrote their names to remember better.
Today's the day of Shawn. From Canada, speaks with everyone he sees, smiles a lot, 5 times asked my name yesterday. Makes jokes, asks a lot of questions, but almost never remembers the answers, likes me, cause I am the only person, who both understands his humor and quizes him.
It became sort of a game, crossword: when I don't remember or know some english word, I explain the meaning, so, it's like a challenge for him to guess what I mean. And for me a great lexicon expantion. Well, I'm thankfully like this guy, but it seems I impressed him too much today. Think, I really need a switch to someone else.

Moments:
1. Had to sign up for excursions, to choose, what city we'll prefer to visit. On the paper was writen "Aachen oder/or Düsseldorf". I pointed to "/" and said, that this thing between also means "or". So, it goes "oder or or". Aber "oder oder or" x) Both German student and Shawn understood me without any problems and admited that's cool. Made me feel relaxed and comfortable.
2.
- There are a lot of your people in here.
- Yeah, but none of my country.
- You are unique.
- No, unique is our cafeteria. [the thing is, the cafeteria is really named UNIque, short of "Universität"]
3.
- Sorry, what is your name again?..
- Shawn.
- I know, I just try to be more you.
4.
- Is that tobacco?..
- Yes!..
5.
Shawn: Hey! How are you?
Alex*not very enthusiastic*: I'm fine. And you?
Shawn: I'm too.
Me: Nice talk.
6.
In the Mensa (canteen).
- You are so sociable.
- I came here for that, actually…
- I think, it's time to go. And also I think your plate says you speak too much.
7.
- Hugh Laurie is my favourite! If you knew me better, you would say I have a lot of common with Doctor House!..
- *pat on the back* good luck.

That's it. Something like that.

New words: wag, constrained, post (like stick, but thicker, to put something like signs), selbstbedinung, Pommes, die Steuer = die Regierung, Schorle (O-Saft mit Mineralwasser), das Bargeld(=cash), Friedhof, die Wiese.

P.S. If I will die because of the heat, bury me six cold feet in the ground.

Когда мне было лет 6, я и мои старшие братья и сестра увидели какую-то дебильную передачу, в которой говорилось, что на следующий день настанет конец света.
А когда настал следующий день, наши родители ушли по своим родительским делам, а нас оставили самих дома.
Мы впятером сидели у раскрытого окна на первом этаже, с гигантским тазиком вишен, и плевали косточки в окно, прямо на клумбу, ту, что лелеяла очень-очень злобная, сумасшедшая бабка сверху, которая лила из окна кипяток или бросала всякий хлам, если кто-то слишком близко подходил к ее пионам или черт-знает-какой-дурацкой-растительности.
Таким образом мы дерзко и по-взрослому бросали вызов обстоятельствам и выражали смирение со своей судьбой. Бабка нам была не страшна в тот момент.
Нам было море по колено.

Конечно, когда конец света не настал, а бабка пришла со своей клюкой к нам ругаться, мы были немного сконфужены.
Мягко говоря.

Сегодня утром, когда я вышел на балкон, море было похоже на шкуру трехцветной коровы - такое же пятнистое.
Вчера граница между морем и небом смазалась, казалось, что горизонта не существует, а передо мной нарисованное молочно-голубое полотно.
Позавчера шел тропический дождь с грозой и громом, в пять утра я выполз на балкон и увидел, что небо треснуло, трещины - молнии, а моря не видно совсем из-за пелены ливня.
Но лучше всего было то, что я услышал, дождь говорил не как в Питере 'кап кап кап', а 'шшшшшшш'.
Море каждый день разное, поэтому я не уверен в том, что увижу завтра.

всю субботу я провалялась на шезлонге в тени раскидистой яблони, читая "Гойю" Фейхтвангера, объедаясь сочными спелыми плодами и крыжовником
когда я уставала и закрывала глаза, они поочередно подходили ко мне и целовали то лоб, то веки, то поправляли растрепанные локоны и смахивали муравьев, заползших на щеки.
время от времени он садился рядом, и неподвижно сидел; слегка задирая платье, поглаживал мои колени, бедра, живот, накрывал ладонями пальцы, поочередно прикладывая их к губам
я недовольно ворочалась и чесала нос, а она уже бежала ко мне со стаканом холодного лимонада, и поила меня, спрашивая, как ее спящая красавица себя чувствует, не жарко ли ей, удобно ли

только когда сумерки сгустились над садом, я стряхнула с себя ленивую праздность и мы побрели к лесу
воздух был наполнен смолистым хвойным ароматом, и мы медленно шли по протоптанной дорожке, взявшись за руки в полном молчании, пока не наткнулись на широкую ровную поляну, поросшую лещиной

они были пугающе красивы в холодном свете луны, пронизанные мистическим магнетизмом - такие манящие, веющие внутренней силой и спокойной зрелой сексуальностью;
они любили меня, они меня баловали, нежили.
я была их трогательной девочкой, их птичкой;
они видели меня мягким свежим бризом, ласковой и наполненной, улыбающейся, счастливой;
они видели как я люблю и забочусь об их чаде, как с радостью занимаюсь садом, как чудесно обращаюсь с их сестрой, родителями, котами, как любовно улыбаюсь им утром и зарываюсь лицом в их волосы, хитро щуря глаза

когда мы вместе, воздух пронизан электричеством
они любят меня такой, какой видят, какой я кажусь им, какой я им себя показываю
они не знают от меня желчи, не знают злости, цинизма, не знают манипулятивности, яда и властности

когда я с ними, маленькая гадюка заползает в темный уголок и сворачивается клубком; уставшая, сытая, потерявшая бдительность, она тихо ждет своего времени:
времени, когда первая волна неконтролируемых эмоций пойдет на спад и она сможет выползти из норы на сухую каменистую почву рациональности

и, хорошенько проголодавшись, полакомиться

меня всегда удивляли люди, культивирующие секс как нечто особенное, наиболее интимное и запретное - табуированный акт-кульминация, как завершающий этап развития отношений

но как, позвольте, вы узнаете друг друга?
какова точка отправки ваших эмоций, каков фундамент, на котором ваши чувства строятся?
ведь люди готовы обнажать свои души и намерения лишь после того, как обнажили тела

к тому же вишенкой на торте являются не невнятные конвульсии распаленных неловких тел,
а влюбленность и трогательное взаимное доверие, возникающее на основе реализованного желания людей, которые точно знали, чего хотели, и теперь получают бонусы в виде нежной признательности и глубокой симпатии, в случае, когда к этому есть предпосылки

или просто расходятся разочарованными, но невредимыми

у кого-то внутри мясо, а у кого-то - небо.

я наполнена ядовитой влюбленностью до самых краев.
мое сердце отравлено; оно колотится как сумасшедшее, когда их руки ко мне прикасаются; когда они, словно змий, нашептывают сладкие речи мне в уши, кормят меня и поят, целуют меня, выводя за те дальние грани, где уже начинается оттепель.
они бережно высаживают свои семена в мою почву, разрыхляя меня, размягчая, заставляя трепетать и пульсировать в своих приторных нежных объятиях, приоткрывая завесу заведомо ложных событий, чтобы я смогла заглянуть, но совсем ничего не увидеть;

я стою у окна, и смотрю на ветвь, прогнувшуюся под гроздьями яблок. я смотрю на густую изумрудную крону, и вижу себя - изможденную, бледную, растерянно вглядывающуюся в затянутое тучами холодное небо.
ноет все тело, неся на себе тяжесть ИХ тел. дрожат от перенапряжения руки, болят поясница и шея, судорогой сводит ноги от бедер до стоп.

их младшая сестра говорит о горячем и мокром душе.
Она накрывает рукой мою руку, а Он смеется и смотрит прямо в глаза, обнажая красивые ровные зубы.

я больше не хищник, а агнец
дрожащий зверек в западне

нет, не к утраченному поколению принадлежу я, а к утратившемуся. у нас есть все возможности, все условия для того, чтобы совершенствоваться (вы только вспомните и сравните быт прошедших веков), а мы утопаем в тумане собственных похотей. несчастные и жалкие. биомусор.

высказанная вслух мысль сразу же и окончательно теряет значение; записанная, она тоже всегда его теряет, зато иной раз обретает новый смысл.