900 страниц в электронном виде, полмесяца чтения.

Хотя это произведение и называют повестью, оно довольно объемное, я бы скорее отнесла его к романам. Возможно, это всего лишь мое впечатление. Практически во всех изданиях оно начинается с довольно увлекательного комментария переводчика, однако это лишь затишье перед бурей. Конечно же, стиль «Фердидурке» - абсурдизм и поток сознания. Это становится понятно с самого начала чтения.
Произведение довольно своеобразное, написанное необычным витиеватым языком. Оно содержательное и глубокое по смыслу, но это чтиво не для всех. Мне по вкусу не пришлось хотя бы из-за постоянного упоминания слова «попочки». Чтобы действительно понять и освоить этот роман, нужно время, так как описано много событий. Высмеивание реальности времени автора и подвержение сомнению общепринятых ценностей вложены не только в уста главного героя, но и в комментарии самого автора, оформленные в отдельные главы. Часто сложно понять, о чем конкретно эти рассуждения, для примера — объемные цитаты в конце поста.
«Фердидурке» - одно из самых уникальных произведений, с которыми я когда-либо сталкивалась.

Странно-атмосферно.
Под настроение не воспринимать всерьез.
Послевкусие — непринятие.
5/10.

«… тесный башмак дает нам знать о себе куда откровеннее, чем башмак, сделанный по ноге.»

«Нависла угроза всеобщей несостоятельности.»

«… человеку вечно что-то мешает попасть в такт жизни другого человека, а потому, мол, не следует принимать в расчет мнения о себе других людей, но надо жить, принимая в расчет, что такое мнение о тебе существует.»

«Разве нам не нужно всякую минуту искать милости существ низших, подстраиваться к ним, поддаваться то их превосходству, то их очарованию — и разве болезненное это насилие, совершенное над нашей личностью полутемной низостью, не самое плодотворное насилие?»

«Великие открытия неизбежны — мощные удары, нанесенные мягкой человеческой ладонью по стальному панцирю Формы, - неслыханная хитрость, и великая честность мысли, и необыкновенное обострение ума, - дабы человек избавился от своей жестокости и сумел согласить в себе форму с бесформенностью, закон с анархией, зрелость с вечной и святой незрелостью.»

«Разве любая форма не отбрасывание лишнего, разве композиция не ограничение, разве слово может передать что-нибудь роме части действительности? Остальное — молчание. Наконец, мы создаем форму или она нас создает? Нам кажется, что это мы конструируем, - иллюзия, в равной мере конструкция конструирует нас.»
Фердидурке